Форумы-->Кланы-->
<<|<|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|14|>|>>
| Автор | #997 Солдаты удачи [боевой клан] |
|---|
для Meet Joe Black
ну что где страшилки!!!! | ну что где страшилки!!!!
в полночь начнем;) | для уже нетот:
кстати привет! | | сегодня то кто живой есть на форуме? | Вспомнился случай, правда обьясненный и понятный
Вобщем, померла как то в селе бабка (в каком и вообще подробностей не помню, мне это давно рассказывали).
Ну кладбище было в другом селе, идти до него часа два.
Двое парней взялись отнести ее туда.
Положили на носилки, понесли.
Идут себе спокойно, на носилки стараются не смотреть, и вдруг с носилок доносится вопрос
"хлопчики, а вы куда меня несете?".
Крик "Ой мл****!", быстро удаляющийся топот...
Оказалось у бабки литургический сон был, а по пути она проснулась
Пацаны те наверное все беговые рекорды покрыли
))) | В 1941-1944 года, во время Блокады Ленинграда, как известно, был катастрофический недостаток еды. Из-за этого в городе бывали случаи каннибализма…
В обычной семье жили бабушка, мама и внучка. Мама и бабушка допоздна работали на фабрике (годы военные), а внучка до обеда была в школе. Однажды она немного задержалась и пришла дамой в пять вечера. Как обычно, она достала ключи и заметила, что дверь в соседнюю квартиру немного открыта. В ребёнке сыграло детское любопытство. Зайдя в квартиру, она почувствовала резкий отвратительный запах крови. В дальней комнате тускнел бледный свет свечи. Приближаясь к свету, девочка увидела перед собой отрубленная окровавленная рука. Она застыла, впала в шок. Тут из-за стены другой комнаты высунулась рука и с дикими нечеловеческими звуками забрала отрубленную конечность. Девочка пришла в себя и пулей выбежала из квартиры. Она закрыла свою дверь. О случившемся ребёнок не хотел говорить, как ни как война, и так все напуганы.
Через некоторое время мама поздно возвращалась с работы. Запах крови стоял уже в подъезде, а из соседней квартиры доносились противный чавкающие звуки…
Ранним утром бабушка поспешила на фабрику. Закрыв дверь в квартиру, и убрав ключи в свою сумку, она почувствовала на себе чей-то голодный взгляд. Бабка повернулась. По обеим сторонам лестничной клетки стоили две сестры, живущие в квартире напротив. У одной из них в руках был нож, а у другой ТОПОР… Бабушку охватил резкий ужас. В голове промелькнула мысль, вернутся, но она бы просто не успела открыть дверь, да и к тому же подставила бы своих родных. Она поняла, последнее, что она видит – это ЛИЦА ОБЕЗУМЕВШИХ ЛЮДОЕДОК. Она крикнула, но не от страха смерти, а от безысходности. Крик оказался на столько громкий, что даже сама бабушка этого не ожидала… На её благо возле соседнего дома проходили солдаты, они и прибежали на крик старушки. Людоедок связали, а женщину отвезли в реанимацию с покусанной рукой и без куска мяса на ноге. На следующий день сестёр-людоедок расстреляли. Но на этом случаи каннибализма не прекратились… | В начале двухтысячных годов один небольшой журнал Великобритании, выходивший в течение нескольких лет на территории графства Эссекс, опубликовал любопытный рассказ. Репортер этого издания взял интервью у 52-х летнего хирурга, поведавшего, на мой взгляд, одну из самых трагичных и ужасных историй о случайном захоронении еще живых людей. Я не знаю, почему эта история не получила широкой огласки, хотя она, вне всякого сомнения, имеет на это право. Я пробовал найти упоминания об этом случае в Интернете, но безрезультатно. Наконец, недавно я обратился к одному своему знакомому, большому поклоннику английской культуры и обладателю поистине огромной коллекции городских легенд и просто интересных историй «старушки Англии» (как он сам ее называет). Он-то и порадовал меня приведенным ниже текстом. Хочу отметить, что текст несколько переработан и, в единственно сохранившемся варианте, представляет собой не интервью, а скорее связный рассказ. Однако, знакомый заверил меня, что данный текст является оригиналом, за исключением особенностей перевода, удаления вопросов репортера и незначительных связок между предложениями для гармоничности рассказа. Прямая речь рассказчика, а также все примечания автора переданы в точности.
«Мое имя Дэвид Кэттон (имя изменено — прим., автора). Я родился в городе Норидже на востоке Англии, где прожил с родителями до восемнадцати лет. Окончив школу, я поступил в только что основанный Уорикский университет графства Уэст-Мидлендс, а, получив высшее образование, переехал в городок Харлоу, где и прожил с семьей до нынешнего момента. Всю жизнь я проработал хирургом в местной больнице. У меня есть жена и двое детей. Я с юношества болею за футбольную команду Ковентри-Сити, увлекаюсь астрономией и нумизматикой, мечтаю побывать Нью-Йорке и пешком пройти через весь Бродвей-стрит. Пожалуй, это все, что Вам надо обо мне знать. Не вижу необходимости и в этом, но раз Вы настаиваете.
Это произошло около месяца назад, двадцать третьего апреля, если быть точным. Жена обнаружила мое «тело» в гостевой спальне, на кровати. Я лежал и не подавал никаких признаков жизни. Приехавший позже врач зафиксировал смерть. Я знаю его лично. Уже несколько лет мы работаем в одной больнице и никаких претензий к нему я не имею. Мое «тело» увезли в морг. Вскрытие делать не стали по настоянию «вдовы», и уже на следующий день началась подготовка к траурной церемонии. Еще через день меня похоронили…
Все это я узнал позже, но Вы ведь не для этого приехали ко мне, верно?
Да… Знаете, когда-то я задумывался над тем, как это должно быть страшно — впасть в летаргический сон и по ошибке быть похороненным заживо. Все об этом задумывались. Позже я пришел к выводу, что, скорее всего, для большинства несчастных, это не такая уж и катастрофа, потому что все они умирают во сне, так и не придя в сознание. Мне в этом отношении «повезло».
Судя по всему, я пришел в себя через пять-семь часов после погребения. Все было как в тумане. Я ненадолго возвращался в сознание и снова засыпал. Помню только одно, как какая-то часть меня все это время недоумевала: почему так неудобно, почему так тесно и душно? Но тяжелая дрема, походившая более на обморок, раз за разом брала верх. До сих пор не знаю точно, было ли это тяжелым последствием летаргии, или же начинал сказываться дефицит кислорода. В какой-то момент я окончательно очнулся. Никаких мыслей не было. Я просто лежал и недоуменно хлопал глазами. В голове туман, а перед взором абсолютная чернота и ни единого звука — не сразу и поймешь, что уже проснулся. Сколько я так лежал, пытаясь сообразить, где я и что со мной, не помню. Мое тело настолько замерзло и онемело, что я практически его не ощущал. Голова не работала. Даже утром, спросонья, достаточно долго приводишь мысли в порядок. Что уж говорить о сне, продлившемся более трех суток. Мне было трудно дышать и очень хотелось пить. Я как мог размял тело, поочередно напрягая мышцы, после чего попробовал встать. Сделать этого мне не удалось, как и не удалось вообще х | Сделать этого мне не удалось, как и не удалось вообще хоть немного пошевелиться. Что-то сковывало мои движения. Помню свою первую, совершенно идиотскую мысль: «Я запутался в одеяле». Я снова попробовал встать, и вновь безуспешно.
Начал появляться осознанный страх, а он в свою очередь перерос в удушающий ужас. Я рванулся, но и этого мне сделать не удалось: там, где я застрял, было так тесно, что не получалось даже вдохнуть полной грудью. Мне захотелось закричать, и в этот момент я сделал для себя еще одно неприятное открытие — мои губы были сшиты изнутри аккуратными стежками, а челюсти скреплены специальными скобами. Так поступают с покойниками, чтобы во время траурной церемонии их рот был закрыт…
Но я не мог поверить!
Я сдавленно застонал и, обезумев от ужаса, заколотился сильнее прежнего. Этот страх не описать словами. Выбившись из сил, я заплакал. Рыдания сотрясали мою глотку, но ни единого звука не вырвалось из-за зашитых губ и сцепленных челюстей. Я беспомощно царапал руками деревянную крышку, слабо стучал, старался разорвать ногтями нежный шелк обивки и плакал, плакал навзрыд, как не плакал никогда в жизни. Я сходил с ума и вертелся в своей ловушке уже не как разумный человек, а как жук, которого злые дети поместили в спичечную коробку. Не было у меня уже ни души, ни мозга, а был только страх.
Сейчас я припоминаю, что в один из моментов либо потерял сознание, либо уснул, либо настолько потерял разум, что попросту перестал воспринимать реальность. Так или иначе, но я очнулся. Очнулся и… пережил все заново.
Так хотелось верить, что все произошедшее ни что иное, как страшный сон! И я поверил… И верил! Верил даже тогда, когда вновь почувствовал нитки и метал во рту, верил, когда снова не смог пошевелиться, когда втянул ноздрями отвратительный запах сырой земли, когда водил окоченевшими руками по оббитой шелком крышке гроба… Сколько я так метался, не знаю, но потом на меня напала апатия. Настолько сильная, что я просто замер, прикрыл глаза и почти перестал дышать. В тот миг я осознал, какое же это счастье просто пить, есть, дышать, быть с не зашитым ртом, сгибать ноги в коленях. Как мне хотелось согнуть ноги! Это просто поразительно, когда ты не имеешь возможности просто ощупать свое тело и не знаешь, что творится с твоими ногами. Минута сменяется минутой. Поверьте, одна минута под землей — это вечность. За минуту в обычной жизни всегда что-то меняется: падает лист с дерева, проезжает машина, облако закрывает собой весеннее солнце. Под землей за минуту не меняется ничего. Каждый миг тебя буквально рвет на части от ужаса и безысходности. Капля за каплей разум и все то, что есть в тебе человеческого, уходят прочь. Навсегда. Ты перестаешь быть человеком, ты не животное, не птица и не ящерица. Ты — гигантская, гипертрофированная амеба, огромный гриб, не живой и не мертвый, никакой. Годы будут сменяться годами, поколения – поколениями. Люди будут жить, умирать, воевать, покупать, торговать, праздновать… а ты будешь лежать здесь. Всегда. В этом же самом костюме, в этой смиренной позе, сначала живой, а потом мертвый. Только это изменится в какую-то минуту. | в какую-то минуту.
В жизни бывает много трудных и сложных ситуаций. Человек может оказаться посреди пылающего дома, в трюме терпящего крушение корабля, в падающем самолете. Все эти и другие подобные ситуации объединяет одно — ты надеешься. Надеешься, что пожар потушат, спасательное судно подоспеет вовремя, а пилот в последний момент ухитрится выровнять самолет. Даже обреченные люди перед гибелью имеют роскошь тешить себя надеждой. Кроме тех, кто оказался в ситуации, схожей с моей. Здесь надежды нет. Тебя похоронили, закопали осознанно, попрощавшись навечно, и не имея причин выкопать тебя обратно. Это ужасно.
Итак, я продолжал лежать. Паника сжирала меня изнутри, но я не мог выплеснуть ее ни криком, ни ударом кулака, ни чем бы то ни было еще. Голова работала просто отвратительно, не порождая ни слов, ни связных мыслей. Их заменили мутные, нечеткие образы и чувства, одно хуже другого. Медленно, но неуклонно я впадал в бред. Сейчас можно было бы высчитать в точности, сколько клеток мозга я потерял за время своего захоронения от недостатка кислорода. Только это ни к чему.
Миновал час, а может быть и десять часов. Я все глубже уходил в себя, обливался потом и слезами, скулил и продолжал бесцельно водить руками по тесным стенкам собственного склепа.
Минута. Еще минута. Еще минута. Минута. В очередной раз очнувшись от бредового состояния, я обнаруживаю в руках некий предмет. Из-за холода и многих других факторов, я почти утратил чувство осязания. Много времени ушло на то, чтобы понять, что это такое, но когда я понимал… Не объяснить. Появилась та надежда обреченного, само право Надеяться, о котором я говорил выше.
Это был сотовый телефон.
Я вспомнил приложение к своему завещанию, нечто вроде последнего волеизъявления, где как раз говорилось о сотовом телефоне. Господи, как я был благодарен своей жене за то, что она не забыла о моей маленькой просьбе! Голова просветлела, радость вырывалась наружу новыми порциями рыданий и нетерпеливым мычанием. Некоторое время ушло на то, чтобы просто включить телефон. Сделать это окоченевшими руками оказалось непросто, но я справился. Он приветливо завибрировал и впервые за целую вечность я увидел свет, зеленый, до боли яркий, но такой родной и приятный! Теперь секунды понеслись для меня с бешеной скоростью. Я почти ощущал, как время со свистом проносится мимо. Долго, очень долго я вглядывался в экран. Что он там пишет? Пудовый валун упал на мою грудь, когда я, наконец, разобрал надпись. | наконец, разобрал надпись.
В телефоне не было SIM-карты…
«Это невозможно»,- подумал я. Но проклятый телефон считал иначе. Я принялся обшаривать карманы, но ничего там не обнаружил. От слез перед глазами все плыло. Наконец, я догадался вытереть глаза платком, что находился в моем нагрудном кармане и, используя свет дисплея, как фонарик, методично обшарил все доступное моему взору пространство. Я чуть не разорвал свои губы радостным восклицанием, когда обнаружил SIM-карту, неприметно заткнутой за правый лацкан пиджака. Там же находился листок с записанным PIN-кодом.
Тем временем, положение мое становилось все более плачевным. Меня нещадно клонило в сон от недостатка кислорода, а от нестерпимого холода тело немело все сильнее и сильнее. Но я не мог сдаться сейчас.
Мне пришлось выключить телефон, чтобы вставить в него карту. О! Я проработал хирургом больше тридцати лет и по долгу профессии обладаю прекрасной моторикой рук, но еще никогда я не сталкивался с задачей более сложной, чем эта! Руки не слушались команд, подаваемых ослабленным мозгом, чертова симка постоянно выпадала и ее приходилось искать на ощупь, разные посторонние, совсем ненужные мысли мешали сосредоточиться на главной цели. Чего я только не передумал за это время! А что, если на SIM-карте нет денег? А если телефон не поймает связь из-под земли? А вдруг супруга неправильно записала PIN? А если еще что-то, чего я не предусмотрел?! Но чудо случилось, и вот, спустя еще одну вечность, в моей руке снова вибрирует телефон, а тьму разгоняет зеленый свет экрана. Индикатор, отвечающий за уровень сигнала, показывает, что звонить можно, но не мешало бы и выбраться на более открытую местность. Я тоже так считал.
Рука машинально набрала номер приемного отделения моей родной больницы. Я знал, что трубку возьмет либо невероятно толстая и стервозная Энид, вечно теряющая свои очки и мазь от герпеса, либо старая дева Джесика, готовая сутками пить травяной чай и раскладывать пасьянсы на истертых и до невозможности засаленных картах. И ту, и другую я готов был сейчас же расцеловать.
Некоторое время в трубке звучали длинные гудки, после чего послышался грубый голос Энид. Сердце екнуло от радости, слезы снова заструились по щекам, грозя обезвоживанием или, как минимум, небольшим потопом. И я кричу от радости и, едва сдерживаясь от переполняющих чувств, объясняю Энн, что произошла чудовищная ошибка и я жив, но… ничего этого нет. Я лишь невнятно мычу, потому что рот мой склеен, зашит и скреплен железными скобами. | железными скобами.
Энид еще несколько раз повторяет «Алло! Я вас слушаю», после чего кладет трубку. Я роняю телефон и теряю сознание. Очнувшись вновь, я с трудом припоминаю все случившееся. Голова буквально раскалывается от боли. Воздуха остается все меньше и меньше, и счет уже идет на минуты. Когда я «распаковывал» свой рот, когда вырывал с мясом нитки и отдирал от десен скобы, сознание покидало меня не меньше десяти раз. Под конец я находился не в сознании даже, а в полусознании, ничего не соображая и не понимая, кто я, где я и что со мной. Все силы, умственные, моральные и физические были направлены теперь на одно единственное действие — телефонный звонок.
Тот разговор смутно припоминается мне. Знаете, как давно забытый эпизод из детского сна. Энид сначала не поверила мне, сказав, что если это шутка, то очень глупая. Потом она, кажется, положила трубку. Я позвонил снова, и вновь она не поверила. Мне пришлось напрячься и выудить из головы несколько воспоминаний, связанных только с нами. Надо отдать должное девице: убедившись, что это действительно я, она не упала в обморок и не растерялась. Она что-то быстро заговорила в трубку, но я уже не мог разобрать ее слов. Звуки, образы перед глазами, чувства, страхи, мысли, все слилось для меня в одно единое нечто, и я окончательно отключился.
Меня успели спасти…
Не стану рассказывать, как долго я и все мои родные приходили в себя после случившегося. Это скучно и, на мой взгляд, довольно занудно. Все эти курсы реабилитации, психологическая помощь, разыгравшиеся на фоне произошедшего фобии и страхи. Это все детали, которые, при необходимости, Вы сможете додумать и сами. Пора завершать.
Я долго и много думал и раньше над тем, как жестока бывает жизнь. Мы все боимся смерти, а зря. Смерть неотвратима, прямолинейна и честна. А жизнь нет. Жизнь дает несчетное число плохих вариантов. Она глумлива и беспощадна ко всем без исключения. Рано или поздно жизнь подкинет тебе такой сюрприз, что и глазам своим не поверишь. Смерть в этом отношении более гуманна…
Сейчас я думаю об этом каждый день. Спросите, о чем я? А вот о чем. Во время моего рассказа, у Вас могли возникнуть вопросы: почему врач, осматривавший мое «тело», так легко зафиксировал смерть? В связи с чем медики решили не проводить вскрытие? Как так получилось, что уже на следующий день после моей «смерти» все было готово к церемонии? И, наконец, откуда у 52-х летнего мужчины взялось подробное завещание, да еще и с приложением в виде последнего волеизъявления? Так, будто все готовились к моей кончине. | к моей кончине.
Дело в том, что все, в том числе и я сам, действительно готовились к похоронам. За три месяца до описанного мною происшествия, доктора поставили мне неутешительный диагноз — рак легких 4 стадии. Как правило, люди с таким диагнозом не вытягивают и полугода, так что это не диагноз, а приговор. Вот так…
Я не хочу кого-либо разжалобить, но представьте, каково мне теперь? Чудесное спасение?.. Побывать в могиле и выбраться оттуда лишь для того, чтобы через месяц-другой снова вернуться обратно. Это ли не доказательство гадкой натуры всеми нами любимой Жизни? Я доживаю свой век и не перестаю удивляться. Кого я мог настолько сильно разозлить на небесах, что надо мной сыграли столько злую шутку? Это страшно, удивительно и нелепо, но, в первую очередь, это чертовски обидно. Последние дни моего существования превратились в какой-то дьявольский анекдот, над которым можно лишь посмеяться, да и то сквозь слезы. И я смеюсь, потому что больше мне ничего не остается.
И последнее. Недавно я посетил свою первую могилу. Я попросил, чтобы ее оставили, вместе с надгробной плитой, где все еще выбиты мое имя и дата смерти. Знаете, любезный друг, если ее не тронут, то я наверное буду единственным человеком во всей Великобритании, у которого не одна, а сразу две могилы! И это еще одна шутка из моего предсмертного анекдота.
Вот так. На этом я закончу. Желаю Вам всего хорошего.»
Дэвид Кэттон скончался 23 июня в возрасте 53-х лет, утром в день своего рождения. Он похоронен на небольшом кладбище в пригороде Харлоу. Достоверно известно, что перед смертью он попросил супругу не класть в его новую могилу мобильный телефон... | Ох ребята, только что такое случилось, что не поделиться просто не смогу. До сих пор в себя не могу прийти, руки аж трясутся, а волосы видимо еще немного дыбом. Не вижу. Так вот вникайте.
У меня дома две кошки. Чтобы им было удобно ходить в туалет, в двери вырезано такое небольшое окошечко, ну чтоб дверь постоянно открытой не держать (коты сами открывать не умеют) Так вот, и дырку эту закрывает мягкий полупрозрачный пластик такой. Кошка носом ткнет если что и он открывается и она может пролезть.
И вот сижу я в сортире, размышляю о вечном, гажу потихоньку, не спеша. Дверь сортира ведет в прихожку, а там свет выключен, окошко — черный квадрат в тьму. Тут я заметил, что шторка колебаться начала. Думаю ветер, сквозняк, вентиляция-то в туалете работает как-никак. Вот шторка шевелится, а за най словно что-то есть. Я так решил, что это Плюха (одна из кошек), играет-забавляется. Отодвигаю шторку — действительно, лапа со втянутыми когтями елозит.
Несколько минут я поугорал с кошкой, поигрался. Потом встал, свет выключил и вышел из добровольного сортирного заточения.
Тут до меня донеслось еле слышное жалобное мяукание. Подхожу к двери, что ведет на балкон… Вот тут я чуть второй раз не обосрался.
Обе кошки были закрыты на балконе. | для Meet Joe Black
привет есть я просто смотрел жирибевку чемпионата мира 2014 | Родители улетели на неделю в Польшу, я из-за сессии остался. На самом деле мне и хотелось остаться, мне 20 и путешествовать с родителями не очень хочется. Жить, в общем-то, тоже. Поэтому я радовался недели одиночества. Несколько дней учёбы пролетели быстро, и наступили выходные – середина моего отпуска. На друзей я не рассчитывал, у них тоже была учёба, и в субботу утром я установил на компьютер пару старых стратежек, чтобы разбавить скуку выходных. Был закуплен яблочный сок, шоколад, из шкафа я достал заначенные пол бутылки виски ещё с майских и сел за комп. К слову я курю. Не часто, но люблю подымить подольше. Поэтому раз в вечер выхожу на площадку с сигариллой и стою минут двадцать, либо сижу в кресле рядом с переходом на лестницу. Так я и поступил в тот вечер.
Во мне уже было грамм 200-250, но поскольку всё это набиралось за весь день, даже самый жадный гаишник не смог бы назвать меня пьяным. У нас 5 квартир в коридоре, затем железная дверь. За железной дверью холл с лифтами (обычный и грузовой) и стеклянные двери к площадке. На которой, собственно и стоит кресло и пепельница. Я закрыл дверь в квартиру, прошёл коридор открыл дверь в холл, просто прикрыл её за собой вышел уже на площадку, было около 11, но что это для июньской ночи? Внизу, на лавочках, едва различимые парочки общались о своём. Я сел в кресло и прикурил. Поигрывая, дымком я расслабился. Лицом сидя в кресле ты обращён к лестничному пролёту.
И вот когда я уже докуривал, внизу (пролёта 2 или 3) кто-то громко поперхнулся. Закашлялся влажно, будто отхаркиваясь. Не скажу, что у нас в подъезде постоянно ночуют бомжи, но такое случалось уже несколько раз. Когда я вставал, моё кресло скрипнуло и, видимо, бомж услышал это, потому что стал подыматься наверх. Я смекнул, что он или она начнёт что-нибудь выпрашивать. Тем более так поздно. И быстренько сбросив бычок в пепельницу, я прошел лифты и вошёл в наш общий соседский коридор. Когда я закрывал дверь, я увидел фигуру сквозь стеклянные двери на площадку, но кто именно это я не понял, дверь была в стеклянную шашечку, фигура смазалась и женщина это или мужчина, я не разглядел.
Проходя по коридору к своей двери, уже в квартиру я заметил, что шаги продолжились, и он или она идёт дальше. Но дверь уже была закрыта и я не парясь шёл в квартиру. Вдруг что-то будто прильнуло к двери на площадку. Я остановился стал прислушиваться, знаете когда останавливаешься и почти не дышишь, я так и замер. Бомж щупал дверь. Я слышал звук ладоней, скользящих по железу, именно скользящих гладящих её. Было тихо, даже глухо в нашем коридоре, акустика великолепная. Я удивился. И пошёл дальше. Доставая из кармана шорт ключи, я начал было тыкать ключом в замок, как понял, что кто-то шипит. Смейся не смейся но первая ассоциация это момент из Гарри Поттера, когда он говорил на змеином. «Ссссссшшшшсщщщссс» шипел бомж за дверью. Я снова замер. Уже настороженно. Не страшно, просто очень глупо и странно. За железной дверью в полтора метрах от меня шипел прислонившись к двери бомж. Я слушал. Шипенье стихло. Я уже медленно, продолжил открывать замок но ключи звенели, как только я вставил их в дверь что-то смачно ударило. Именно смачно. ВЫ когда-нибудь роняли кусок свежего мяса на разделочную доску, или просто случайно на пол? Бросали мокрую тряпку начиная мыть пол? Звук был точно такой же. | Звук был точно такой же.
Я отстранился и замер. Ключи весели в замке. Нужно 4 оборота, а я не сделал и первого. Я ждал. За дверью шипели. Я уже был уверен что это не бомж. Что угодно, но не бомж. Снова что снова «смачнуло» о дверь. Не сильно. НЕ ради того чтобы выбить, просто чтобы его услышали. И я слышал. Тишина была глухая. На уши давило. Я всё ждал, что сейчас выйдет кто-то из соседей и развеет этот глупый момент. Но что я имею. Молодая семья с 2летней девочкой, которая должна спать, как и её родители. Два старпёра, тоже уже наверняка спящие. Непонятная женщина, средних лет, которая сама по себе, и вообще я её не видел уже с неделю. Закрытая, уже 4 года «продающаяся» квартира и я, квартира нашей семьи.
Что-то хлюпнуло. Громко. Рядом, за дверью. Может быть даже прямо перед ней. Я закрыл глаза, почувствовал страх. Звуки начали наслаиваться друг на друга. Появился ритм. Смачный звук, хлюп, шипение. Смачный звук, хлюп, шипение. Я слушал. Что-то нечеловеческое было в нём. Я испугался. До этого я просто боялся. Но теперь страх заполнил меня до конца. Я не двигался. Ключи висели в замке.
С минуту я набирался храбрости, чтобы быстренько повернуть ключи и зайти к себе. Две мои двери, 6 замков. Телевизор и недопитое виски. Это просто отличная шутка. Великолепная шутка. А я жалкий трус. Никаких странных вещей. ДА я не знаю что это, но это может быть розыгрыш. Оно не успеет, даже если это какое-нибудь оно. Я был готов. Я считал. Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Шипение. Три. Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Шипение. Три. Я начну открывать на три. Давай!
Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Тихий хохот. Даже не хохот а хихиканье.
Стоит ли писать, что моя смелость и накрученная храбрость исчезли за секунду. Я клянусь, это был не человек. ЗА свою жизнь я просмотрел не мало фильмов, пообщался с самыми разными людьми, слушал самую разную эксперементальную музыку. Я клянусь, губы человека на такое не способны. Что-то противно хихикало, там за железной дверью. Снова шмякнуло о дверь. И начало давить. На неё, втирать то, что шмякало в дверь. И хихикать. В голову полезли догадки, какими должны быть губы и рот чтобы звук был таким? Я понял шмякало не ОНО, шмякало что-то, что ОНО бросало в дверь. Теперь ОНО втирало это в дверь, и шмякало. Хихикало. Делало паузу, чтобы хлюпать и шипеть. И снова, а я слушал. Я не оцепенел, я не хотел двинуться и чтобы ОНО добавило ещё один звук в свою симфонию. Я слушал. Что я мог ещё сделать? | Что я мог ещё сделать?
Потом может быть спустя 30 минут, я не знаю. ОНО запело. Вернее замычало. Знаете когда люди навывают мелодию. Мммм-мммм-ммммуууыыы. Глупо, верно. Мелодию я не знал. Но ОНО видимо ей наслаждалось. Хлюпов и шмяков не было, но хихиканье, осталось. Оно было аранжировкой. Будто их двое. Но ОНО одно. Я бы услышал звуки ходьбы, или лифта! ОНО должно быть одно! В голову пролезла ещё одна догадка, а вдруг у него два рта?
У меня потекли слёзы. Я стоял на полусогнутых уставших ногах и тихо плакал. В голову пришла идея. Закричать, разбудить соседей, всех!Чтобы были люди, чтобы ОНО ушло.
Из-за плача, я громко выдохнул. Мычание прекратилось. Стало тихо. Я ждал. Хлюпа, шмяканья, хохота… не важно. Тишина. Я прождал пятнадцать минут. Ровно, я считал в голове до 900. Медленно с паузами. Я сел на пол, прямо у своей двери, ключи висели в замке. Тишина бальзамом накрывала голову. Я мог дышать, мог расслабить ноги. Мог тоненько плакать от радости и страха одновременно. ОНО ушло. Пусть я не слышал его шагов или лифта. ОНО молчало. А значит ушло. Спустя ещё минут 10 я уже начал оправдывать ситуацию, считая чей-то злой и очень хитрой проделкой. Первоклассным розыгрышем. Шуткой над запозднившимся парнем.
В голове стихло. На ум пришла тоненькая мелодия. Будто ребенок поёт в тишине. Нежный ангельский голос, будто маяк во мраке. Сразу представил мальчика в тёмном лесу, бредущего по тропинке и поющего тонким голосом старинную песенку. А из чащи на него смотрят страшные твари. И песня это единственная надежда паренька. Странно, что это за песня? Я сидел на кафельном полу коридора и слушал. Я стёр слёзы с лица и взъерошил волосы. Задел своё правое ухо. Ангельское пение дёрнулось. Я СЛЫШАЛ ЭТО НЕ В ГОЛОВЕ. ЭТО ОНО ПЕЛО ЗА ДВЕРЬЮ. Я ЗАМЕР. И ОНО, ПОДТВЕРЖДАЯ МОЮ ДОГАДКУ, ЗАХИХИКАЛО. ПЕЛ МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК. ЧТО-ТО МЫЧАЛО. ОНО ХИХИКАЛО. ШМЯК. ХЛЮП. ШИПЕНИЕ. МЫЧАНИЕ. ХОХОТ. МАЛЬЧИК.
Я отключился. | Я отключился.
Утром меня разбудил отец из молодой семьи, провожая свою дочку в садик. Он подумал, что я потерял сознание возвращаясь с покурки. Соседи в курсе моей привычки. Я не разубеждал его. Я молча вошёл к себе, выключил телевизор. Приготовил завтрак, помылся. Написал семье дяде и тёте, что приеду в гости. На 3-4 дня до приезда родителей. Они удивились, но согласились. Я оделся, собрал вещи и пошёл на площадку. Звуков не было. Площадка с лифтами была чиста. Ничего, что напомнило бы мне о прошлом вечере. Выйдя на улицу, я приятно обрадовался летнему дню. Подростки, мамы с детьми, старики. Люди. Я даже улыбнулся. На лавочке рядом с подъездом сидела консьержка. Я поздоровался. Она улыбнулась. Мы заговорили. Я её неплохо знаю.
«Ой, а ты тоже уезжаешь, в последние дни весь подъезд как на иголках. Все куда-то поразъезжались. Скоро одна останусь. С этим. Не приведи господь» — сказала она и перекрестилась.
«С каким это этим?» — удивился я.
«Ну, знаешь, по ночам бродит, у меня кошмары от него. Шмяк. Бум. Хлюп. То запоёт. То мычит. Никакого покоя. Всё до гробу довести хочет»
Меня вырвало в урну рядом. | | ты гонишь я обратно себя чествую стремно как то )))) | | А вы все пугаете?) |
Тема давно не обновлялась и считается устаревшей для дальнейшего обсуждения.
<<|<|4|5|6|7|8|9|10|11|12|13|14|>|>>К списку тем
|
